Всю жизнь он жил и работал в глубинке, со временем стал крупным национальным журналистом, пишущим на русском языке. Н. Джонбабаев, Хорог. Так обычно скромно он подписывался под своими материалами. Многим даже было неизвестно его имя, только фамилия, а перед ней буква Н. Так было принято в советское время подписывать газетные материалы. Однако фамилия - Джонбабаев была незабываема благодаря ярким авторским публикациям.
Передавая в редакцию оригинальные, правдивые и интересные материалы из Горно-Бадахшанской автономной области, он через русскоязычную газету прославил этот сказочный по красоте регион Таджикистана по всему бывшему Союзу. К тому же сам являлся автором и вдохновителем многих идей, которые настойчиво продвигал, и которыми внёс свой вклад в развитие социально-экономической жизни горного края.
Несмотря на отдалённость Горного Бадахшана, на климатические и географические особенности, постоянными проблемами со связью, он всегда своевременно выполнял свою работу, обеспечивал читателей самой качественной информацией обо всех происходящих событиях в области.
В апреле этому замечательному человеку исполняется 90 лет. Он по-прежнему чувствует себя прекрасно, крепок духом. Память его та же - журналистская. Имена, годы, события, лица – всё в голове.
Итак, мы приступаем к рассказу о замечательном журналисте. Очерк так и назвали: Н. Джонбабаев, Хорог. Пусть читатель сам узнает, кто же всё-таки стоит за интригующим инициалом Н.
АГИТПРОП КИШЛАКА
- Благодаря самоотверженному труду хлеборобов, Таджикская ССР 4 октября 1944 года первой из союзных республик выполнила план хлебозаготовок и кроме этого, сдала в фонд Советской Армии тысячи пудов хлеба, - не поднимая глаз и не обращая внимания ни на кого из сидящих, громко и запыхавшись, безостановочно читает рыжеватый мальчишка с голубыми глазами.
Полистав страницы газеты “ Тоджикистони сурх», мальчик подбирает новую интересную для всех сидящих тему. Зрители и слушатели - жители горного села Сохчарв. Это были преимущественно женщины и старики, заменившие ушедших на фронт мужчин. На их плечи легла основная тяжесть работы в тылу. После самоотверженного труда на колхозном поле они собирались на нарах большого чида (дома) парторга местного колхоза Лутфали Насиллобекова и внимательно слушали последние известия, которые громко читал мальчик.
- Спасибо Назардод, - теперь посмотри, что происходит на фронте? Как там наши? - Обращается к мальчику немолодая женщина, сын которой уже второй год находился на фронте.
Назардод, которому была полностью знакома структура газеты, тут же переходит к рубрике «Боевые эпизоды».
Газеты из центральных городов СССР и Сталинабада (Душанбе) в годы Великой Отечественной войны хоть с большим опозданием, но всё же поступали в самые отдалённые сёла Памира. Тогда радио также функционировало не во всех сёлах, и люди с надеждой на хорошие новости ждали прессу.
Сельчане всегда с нетерпением ожидали почтальона Махмадбека, который на ишаке или же на собственной спине в большой кожаной сумке доставлял в кишлаки почту и раздавал по дворам журналы и пожелтевшие газеты, напечатанные на жёсткой бумаге.
Так как количество поступавших газет и журналов было невелико, в кишлаках организовывались коллективные чтения самых важнейших сообщений. Людей, читающих на кириллице, в горных кишлаках тогда было мало, а многие пожилые люди, прошедшие ликбез, знали только латиницу. Поэтому в агитаторы выбирали школьников-отличников.
- И таким образом я стал агитатором и информатором, - вспоминает ветеран таджикской журналистики Назардод Джонбабаев. – Я читал людям не только республиканские «Тоджикистони сурх» и «Коммунист Таджикистана», но и важные союзные газеты, такие, как «Правда» и «Известия». Хотя тогда с русским языком мне было ещё трудновато, но всё же я пытался что-то донести женщинам, старикам из прочитанного, разъяснить, если что было непонятно. Люди неустанно слушали сводки «От Советского информбюро», «На фронтах Отечественной войны». Я иногда часами читал людям военные оперативные сводки, яркие эпизоды борьбы с фашистами отдельных частей и подразделений Советской Армии и Флота, партизанских отрядов, о трудовом героизме людей на заводах и фабриках, в колхозах и совхозах.
Способность ученика Назардода Джонбабаева учителя Сохчарвской школы заметили ещё тогда, когда он учился во втором классе. Он свободно читал и мог хорошо растолковывать содержание. В 1944 году, когда учился в четвёртом классе, он уже был готовым агитатором.
- До сих пор чётко в моей памяти сохранились рубрики военных лет, - с улыбкой вспоминает Джонбабаев, - "Укрепим помощь фронту", «В фонд войны», "Подарки фронтовикам", "Помощь фронту", "Работа по-стахановски" "Каждый -боец на своём посту!" На полях республики", "В тылу работаем по-боевому", "Ратный труд - залог победы" …
Вернувшись домой после чтения, я каждый раз пересказывал всё прочитанное своему отцу и другим нашим родственникам, которые также очень ждали информации о победе СССР на войне. И с победой ждали возвращения с войны единственного брата моего отца – Баходура. (Баходур Искандаров в будущем он - академик, доктор исторических наук, директор Института истории АН ССР Таджикистана, заслуженный деятель науки и культуры, Лауреат премии Авиценны, известнейший специалист советского периода по истории Средней Азии, Афганистана и Гиндукуша (прим. авт.)
Итак, уже в начальных классах, я имел какое-то представление о германском фашизме, социалистическом соревновании, стахановском движении, партийной организации…
Колхозники и колхозницы Сохчарва, не покладая рук, работали почти день и ночь, отдавая всё фронту: зерно, мясо, масло, шерсть, кожу… Сами всё военное время довольствовались в основном тем, что давала природа, например, грецкими орехами, семечками от абрикосов… А ягоды тутовника в сложные времена всегда спасали наш народ от голода, его называли вторым хлебом.
Сохчарв в годы войны уже имел свой колхоз под названием «Большевик», восьмилетнюю школу, сельский клуб, медпункт, лавку. Бурлила жизнь и в пограничной заставе, которая находилась почти в центре села. Это был сторожевой и наблюдательный укреплённый пункт Хорогского пограничного отряда, учреждённый ещё в тридцатые годы. Сохчарвская погранзастава, находящаяся почти на берегу Пянджа, была ответственна за десятки километров советско-афганской границы. Службу на заставе несли примерно полсотни военнослужащих.
В годы войны застава была укреплена. Ходили слухи, что фашистская Германия была намерена с помощью бывших басмачей, скрывшихся в соседнем Афганистане, напасть на СССР через территорию Памира. Количество солдат на погранзаставе значительно увеличилось, пограничники всегда находились в боевой готовности.
Дети Сохчарва любили подходить близко к заставе и наблюдать, как солдаты бегают по утрам, поднимают гири, крутятся на турнике, делают зарядку, упражняются с автоматом, как тренируют собак и лошадей. Детей всегда привлекала пограничная вышка, расположенная на берегу реки Пяндж, и солдат, гордо стоящий с автоматом и не отводящий взор от границы.
Территория заставы была обнесена забором. Колючей проволоки даже не было. Было взаимное доверие, тёплые, дружеские отношения между пограничниками и жителями кишлака. Для местного населения застава не была закрытым заведением.
Погранзастава имела своего рода летний киноклуб, где в тёплое время пограничники смотрели кино. На заставе всегда с удовольствием разрешали местным жителям приходить смотреть новые, поступающие пограничникам фильмы. Такую возможность чаще всего использовали дети и подростки.
Каждую осень пограничники вместе с колхозниками участвовали в сборе урожая, жёны офицеров преподавали в местной школе.
Поскольку в Сохчарве было изобилие ручьёв и речушек, пограничники построили малую ГЭС в верховьях горной речки, текущей посредине кишлака, и делились электроэнергией с кишлаком совершенно бесплатно, да и денег у местных жителей не было. Иногда пограничники «дарили» свет жителям кишлака на целую ночь, например, тем домам, где играли свадьбу. Такой подарок приносил большую радость детям.
В киноклубе иногда организовывались совместные концерты, где наряду с солдатами участвовали местные певцы и танцоры. Самым незабываемым событием для Назардода стало выступление знаменитейшего военного ансамбля Александрова, который поочерёдно давал концерты почти во всех погранотрядах и заставах Памира.
Пограничники не препятствовали местной молодёжи пользоваться художественной литературой из своей библиотеки. Застава была тем мостиком, который соединил маленький, затерянный среди гор Сохчарв с большим миром.
- Почти всех солдат и офицеров дети знали по имени, - вспоминает Назардод. - В годы войны срок службы солдат был поднят до семи лет, и солдаты, служившие в Сохчарве, за это время стали почти родными для местных.
Тогда в стране не хватало полноценной еды, но местные жители всегда делились с солдатами всем, чем могли. Я помню, как женщины наполняли пилотки проходивших мимо солдат пихьтом (массой, полученной в результате перемолоченных ягод шелковицы, злаков, грецкого ореха и абрикосовых косточек).
Назардод у пограничников был на хорошем счету, несмотря на его столь юный возраст. Ему доверяли коней, которых он водил на реку, на водопой.
- Не забуду историю появления первой машинки для стрижки волос в кишлаке, которая также была связана с пограничниками. Мне лично до этого была известна лишь раскладная бритва, которую отец всегда держал в самодельном кожаном футляре, висящем на его ремне. С этой бритвой связаны очень неприятные для нас, его сыновей, моменты, когда отец этой бритвой нас стриг. Тупое лезвие с трудом брало волосы, смоченные в холодной воде. От боли из глаз текли слёзы. Отец нервно подтачивал бритву о свой кожаный ремень или же на точильном камне. Однако это не помогало, в результате с новой «причёской» мы получали много ранок.
Пограничники охотно стригли детей. Помню, сельские дети стояли в очереди на стрижку. Им прежде всего было интересно посмотреть на чудо-машинку, которая так безболезненно стригла сухую голову.
Все дети кишлака, начиная с пятого класса, уже являлись активными членами кружка «Юного пограничника», который действовал при заставе. Население и пограничники уважали друг друга, между ними царили искренние дружеские отношения. Человечность и дела таких командиров сохчарвской заставы как Фадеев, Аксанов превратились в живые легенды...
Результатом таких отношений в годы Великой Отечественной войны были многочисленные случаи поимки нарушителей государственной границы с афганской стороны с помощью местных жителей. Многие нарушители переходили группами, и у них находили оружие и подрывные материалы.
Общение с пограничниками сильно повлияло на формирование Назардода в подростковом возрасте. Живой контакт с носителями русского языка помог ему познать многое.
СЕМЬЯ
Его отец - Джонбобо очень рано лишился родителей. Он, его единственный брат Баходур и ещё две сестры остались с большим домом, с хозяйством из нескольких голов овец, коз и коров, клочками земли и маленьким садом. Их близкий родственник из соседнего селения Сокибек, в прошлом занимавший пост аксакала при Шугнанских шахах и сын их тёти Ниёзбегим, узнав о горе, пришли, чтобы поговорить о судьбе детей. Как выяснилось, их близкие в Сохчарве не захотели брать на себя ответственность за детей и гарантировать сохранение их имущества до периода достижения ими совершеннолетия.Родственник привёз их для дальнейшего воспитания в кишлак Бувед Поршневского сельсовета. Один из родственников утешал маленьких сирот тем, что будет ухаживать за всеми их домашними животными, обещал отправлять им столько голов, сколько они будут требовать каждый раз. Он отвёз стадо к себе. Однако детям не удалось больше увидеть ни своего родственника, ни своего скота.
Брать на себя целую семью в те годы было совсем нелегко. Некоторое время пожив у родственника, Джонбобо вынужден был вернуться со своими сёстрами в родной Сохчарв. От отцовского дома почти ничего не осталось. Вскоре его женили на Аслибегим, дочери Дустали и построили им на их же родовой земле дом.
Брат Джонбобо, юный Баходур, все решения жизненных проблем видел только в продолжении учёбы. Любознательный мальчик, с детства посвятивший себя учёбе, бегал за учителями кишлака, и просил у них книги. Устроиться в хорогский интернат – единственное заведение, поддерживающее сирот, было очень трудно. Чтобы попасть в это заведение Баходур несколько ночей спал на траве у интерната, поскольку у него не было ночлега. И всё же судьба свела его с руководителями интерната - мудрыми Шохфутуром и Сулаймоншахом, которые сразу же смогли разглядеть в подростке человека, стремившегося к науке. С этого маленького интерната и начался путь будущего академика в большую науку.
Джонбобо, хотя и был выпускником курсов ликбеза, не имел никакой тяги к учёбе и наукам.
- Однако моя мама Аслибегим, - говорит Назардод, - тянулась к знаниям. После курсов ликбеза, она хорошо освоила латиницу. Мама любила читать всё, что попадало ей в руки. По вечерам, после колхозного поля, она иногда находила время для книг и рассказывала нам их содержание.
Мой отец, который столкнулся со всеми тяготами и страданиями в своей краткой жизни, по природе был замкнутым человеком, очень мало разговаривал, всегда переживал и беспокоился за семью. Желая оградить семью от трудностей, работал день и ночь. Когда родились дети, он целиком посвятил себя им. Родители сделали всё, лишь бы их дети учились. Родной дядя Баходур Искандаров – выпускник Ленинградского института философии, лингвистики и истории (ЛИФЛИ) и один из первых таджиков, который продолжал учиться в московской аспирантуре, как всегда был для них тем маяком, который показал правильный путь к жизни.
Мечта дехканина Джонбобо сбылась, все семеро детей: пятеро сыновей и две дочери стали достойными продолжателями рода. Дети не только очень хорошо показывали себя в учёбе, но и помогали родителям по хозяйству, работали с ними на колхозных полях. Несмотря на экономические трудности, все дети получили высшее образование. Они доросли до крупных специалистов, и долгое время занимали достойные места и высокие должности в социально- экономических сферах области и республики.
Назардод после окончания ТГУ имени В.И. Ленина стал переводчиком-журналистом.
Холикдод окончил механико-мелиоративный факультет душанбинского сельхозинститута, работал начальником сельхозтехники в Мургабе и в Хороге, начальником сельхозуправления ГБАО, председателем бывшего совхоза имени Шотемура в Поршневе Шугнанского района.
Искандар успешно окончил гидростроительный факультет сельхозинститута, начал работать главным инженером на Рушанской, Ванчской, Хорогской, Ишкашимской ГЭС, также на ГЭС Памир-1. Долгое время работал в Байпазинском районе, как советский специалист был отправлен для работы в Ирак.
Имомдод после окончания физико-математического факультета пединститута имени Т.Г. Шевченко стал учителем, затем директором школы в родном Сохчарве, заместителем председателя сельсовета Поршнева, затем долгие годы работал в качестве заместителя начальника областного отдела народного образования (облоно) ГБАО.
Гулбахор после окончания физического факультета ТГУ, начала свою деятельность в одной из душанбинских школ. Затем долгое время работала в научных и образовательных учреждениях Душанбе, Новосибирска, Курган-Тюбе.
Дилшодбегим после окончания химического факультета ТГУ стала работать в сельской школе Сохчарва.
Сунатулло – окончив филологический факультет государственного университета Таджикистана, стал заниматься философией. Он - кандидат философских наук и в настоящее время является научным сотрудником Института философии, политологии и права им. А. Баховаддинова.
В семейной истории Джонбабаевых есть такой эпизод: когда сыновья выросли, один за другим стали покидать родное село ради продолжения учёбы, однажды председатель колхоза Эроншо на большом партийном собрании поднял дехканина Джонбобо и накричал на него:
- Ты думаешь о будущем колхоза или нет? Если ты сейчас отправишь всю мужскую силу на учёбу, то кто завтра работать в колхозе будет?
Джонбобо, как будто заранее был готов к таким нападкам, тут же вскочил с места и с жаром ответил:
- Имей в виду, раис, не только наш мужской род, но и все наши дочери, и их дочери впредь будут учиться и учиться! Я не хочу, чтобы наши дети жили так же, как и мы!
Об этой замечательной семье когда-то очень тепло отзывался русскоязычный писатель Эстонии Валентин Рушкис в своей книге “Иду следом”.
Все трое детей Назардода также последовали славный путь джонбабевых. Дочери Басгул – врач – гинеколог, кандидат медицинских наук, Аслибегим – лингвист, владеющая несколькими иностранными языками, обе специалисты мирового класса, которые ныне работают в международных корпорациях. Сын – Зиё, выпускник экономического факультета Таджикского Национального университета, сотрудник международного банка столицы.
- Ты думаешь о будущем колхоза или нет? Если ты сейчас отправишь всю мужскую силу на учёбу, то кто завтра работать в колхозе будет?
Джонбобо, как будто заранее был готов к таким нападкам, тут же вскочил с места и с жаром ответил:
- Имей в виду, раис, не только наш мужской род, но и все наши дочери, и их дочери впредь будут учиться и учиться! Я не хочу, чтобы наши дети жили так же, как и мы!
Назардод Джонбабаев доволен своей судьбой и тем, что его первыми учителями стали Рахмихудо (Рахим Халилович Додыхудоев в последующем известный советский, таджикский иранист, доктор филологических наук, профессор (прим. авт.) и Мирзоджон Ширинджонов. (затем ставшим известным советским, таджикским государственным и политическим деятелем (прим. авт.). Эти односельчане, хотя и были самыми молодыми, но в то же время самыми требовательными учителями в школе.
В классе самым любопытным, сообразительным, неусидчивым и думающим учеником был Назардод. До конца учёбы Назардод уже свободно мог читать не только тексты учебников, но и газет и журналов. Учителя Рахим и Мирзоджон на уроках часто рассказывали детям про таджикских писателей и поэтов, про историю края, уникальные памирские языки и литературу, про русских писателей, про книги…
Однажды Назардод с мамой зашли в сельский магазин. В магазине вместе со всеми товарами лежала одна единственная книга, которая тут же привлекла внимание маленького Назардода. Он попросил купить эту книгу, ведь учитель Рахим сказал, что книга - друг человека.
- Она называлась «Куххо ва одамон» («Горы и люди») русского писателя Ильина, которая была переведена на таджикский язык, - вспоминает журналист. - Книга была напечатана латинским шрифтом. Мне не терпелось полистать, почитать её. Однако я не знал латиницу. Но дал себе слово, что выучу этот алфавит и прочту всю книгу. Так и вышло. В течение недели я с помощью мамы уже свободно читал латиницу. Затем я пересказал всей нашей семье содержание книги, которая была о природе, об учёных Вавилове, Лысенко и конечно о Сталине…
Джонбабаевы жили у дороги «Хорог-Сталинабад». Бывало, что дорогу заваливало снежными лавинами, и тогда к ним часто заходили на ночлег путники, гости из соседних районов - Рушана, Ванча, Дарваза. Назардод был удивлён, как эти люди говорят с его отцом и матерью на самых разных языках, говорах.
Он с детства полюбил языки и литературу. На путь чтения книг его направил односельчанин Мирзоджон Ширинчонов, который был очень эрудированным и работал в то время в Хороге. Из его домашней библиотеки Назардод получил и полностью прочитал «Рабы», «Одина», «Дохунда» Садриддина Айни, произведения молодых для того времени писателей и поэтов Джалала Икрами, Сотима Улугзаде, Давлатшаха Помири и других.
- Ещё в начальных классах у меня появилось такое увлечение - собирать народные рубаи и четверостишия. О принадлежности к жанру такого типа стихотворения я, конечно, узнал позже. Я заметил, что многие старушки и пожилые женщины, особенно те, у которых сыновья и мужья находились на фронте, всегда поют очень краткие, но с ёмким содержанием стихотворения, которые тут же находят свой отклик в сердце. Иногда такие песни пелись коллективно, во время колхозных работ. В них был крик души, разлука, переживание, любовь, священность родины… Я начал собирать и записывать рубаи в тетрадь. Мне довелось собирать около двухсот рубаи, многие из которых знал наизусть.
Однажды, девушки, старшеклассницы нашей школы, узнав о моём пристрастии к рубаи попросили, чтобы я им переписал все собранные стихи. Я так и сделал. Получилось так, что при передаче тетради одной из девушек, её перехватил учитель литературы.
Полистав тетрадь, он пригласил других учителей и тут же начал насмехаться надо мной:
- Смотрите, этот мальчик влюбился, влюбился. – И захохотав, стал хлопать руками по коленям. Начали смеяться и стоящие вокруг одноклассники.
После этого я возненавидел своё увлечение и того учителя из соседнего кишлака. Но самое плохое - во мне умерла тяга к литературе, которую я очень любил.
После окончания семилетней школы Назардод продолжил учёбу в центре области. Хорогское педагогическое училище тогда являлось очень важным, серьёзным, ведущим центром подготовки педагогических кадров. Это заведение подарило Таджикистану очень много квалифицированных кадров не только в сфере педагогики, но и культуры, науки. Из стен Хорогского педучилища вышло много советских и партийных руководителей.
В педучилище работал преподаватель Абдулло Набиев из Ленинабадской области. За хорошую учёбу он очень уважал своего студента Назардода, который отлично знал физику и иногда даже заменял преподавателей физики в педучилище при их отсутствии.
В 1953 году Джонбабаев успешно окончил педучилище и твёрдо решил: будет поступать на факультет физики любого таджикского вуза. Однако Абдулло Набиев, состоявший в приёмной комиссии для поступающих в вузы, порекомендовал ему открывшийся факультет таджикской филологии и литературного перевода.
Назардод успешно сдал все экзамены. Он вновь вернулся к слову, которое всё-таки всегда было дорого ему.
В Таджикском государственном университете он познакомился с таким замечательным человеком как Зохира Ахрори, который был не только преподавателем, но и до конца жизни остался его другом.
- Я от этого высоко эрудированного человека очень многое взял, эти знания очень пригодились мне в жизни, - говорит Назардод Джонбабаев.
С ПЕРОМ ПО ЖИЗНИ
В 1953 году по решению Центрального Комитета Компартии Таджикистана деятельность областной газеты «Бадахшони сурх» была расширена: повысилась периодичность, увеличился рабочий штат.Чтобы найти себе достойные кадры, редактор газеты Назаршо Исломов специально приехал в Сталинабад. И так Назардод Джонбабаев, Давлатназар Назриев и Бонали Камбаров, первые выпускники факультета филологии литературного перевода ТГУ, были заранее выбраны для работы в редакции.
Назардод начал свой путь в журналистику как переводчик. Он переводил как с русского на таджикский для «Бадахшони сурх», так и наоборот - для русскоязычной областной газеты «Красный Бадахшан». Эта газета существовала до 1959 года и затем слилась с «Бадахшони сурх» (прим. авт.). Работа была нелёгкая. В его обязанности входил перевод всех поступающих материалов Телеграфного Агентства Советского Союза (ТАСС), решения и резолюции ЦК КП Таджикистана и обкома ГБАО.
Однажды, зимой 1959 года, когда шёл внеочередной XXI съезд Коммунистической партии Советского Союза (КПСС) ему пришлось переводить целых пять номеров с материалами съезда.
Однако быть переводчиком Назардоду совсем не хотелось. Всё своё свободное время он тратил на подготовку материалов для газеты.
Тогда журналистских кадров на Памире было очень мало. На работу корреспондентами обычно брали проверенных на партийно-советской работе людей или же простых учителей.
Старание, талант, знания по профессии и владение языками позволили Джонбабаеву полностью заняться журналистикой. Через два года он был назначен главным редактором Хорогского радиовещания.
В 1961 году второй секретарь обкома ГБАО Мясников пригласил его к себе. Горно-Бадахшанский обком партии порекомендовал Джонбабаева на должность специального корреспондента республиканской русскоязычной газеты «Коммунист Таджикистана».
СОБКОР
Прежде чем принять на работу, редакция «Коммунист Таджикистана», куда Джонбабаев был приглашён для собеседования, отправила его в командировку на месяц в такие труднодоступные регионы как Сангвор, Тавилдара и Сагирдашт с поручением организовать с мест серию новостей, репортажей, зарисовок и других журналистских материалов. Джонбабаев успешно прошёл все испытания, достойно выдержав экзамен за время испытательного срока.«…Без всякого преувеличения «Коммунист Таджикистана» (ныне «Народная газета») на протяжении многих лет являлся газетой №1 в республике и, по словам коллег из других регионов, котировался чуть ли не по всему бывшему Союзу. Публиковаться на страницах газеты считали за честь руководители всех рангов, государственные служащие, деятели науки и культуры...», - говорит таджикский журналист и писатель Мансури Суруш (Сайфиддинов), долгие годы являвшийся собкором данной газеты по Ленинабадской (ныне Согдийской) области.
Газета «Коммунист Таджикистана» - являлась ведущей не только в республике, но как русскоязычная пресса представляла Таджикистан по всему бывшему Союзу. Её делали популярной журналисты-профессионалы, получившие образование на журналистских факультетах в центральных вузах России и других республик и направленные специально для работы в редакцию газеты «Коммунист Таджикистана».
Когда Назардод начал работать, русскоязычных журналистских профессиональных кадров из таджиков было очень мало. Первые годы в «Коммунисте Таджикистана» он был почти единственным таджиком, работающим на должности собкора.
Коллектив газеты в основном состоял из журналистов, приехавших в Таджикистан из европейской части СССР. Однако дружелюбие, уважение, отзывчивость каждого члена коллектива с первых же дней помогали молодому Назардоду быть с ними на равных. Каждый опытный журналист не отказывал в помощи, чтобы он быстрее вникал в стиль и ритм работы газеты. Региональному журналисту было приятно попасть в такой интересный коллектив, где в основном работали опытные, высококвалифицированные газетчики. Каждая встреча, каждый телефонный разговор с ними были очень ценным и полезным. Замечательный коллектив, где всегда царил творческий дух, и между пишущими журналистами существовала здоровая конкуренция, давал ему силу и веру в будущее.
Хотя газета являлась чисто партийной, однако на её страницах кроме социально-экономических вопросов всегда освещались темы культуры, литературы, нравов, истории, туризма, спорта и другие. Газета отличалась своими живыми материалами. Интерес представляли: фоторепортажи, отчёты, интервью, заметки, зарисовки, очерки, фельетоны, памфлеты и даже анекдоты.
- Сама по себе эта газета в Таджикистане являлась серьёзной журналисткой школой, - говорит Джонбабаев. - Она имела свой особый подход. К каждой выбранной теме коллектив относился очень серьёзно. Прежде чем отправить журналиста на задание или подготовить статью для печати, будущий материал заранее обсуждался, все высказывали своё видение, находили все возможные подходы к освещению темы, готовили опросник. И когда журналист начинал изучать тему, ему уже не представляло никакой трудности подготовить публикацию. По готовому шаблону материал, как говорится «шёл с колёс» в набор.
В начале 80-х годов прошлого века национальных кадров в редакции стало больше. В Курган-Тюбе был назначен собкором Саломиддин Мирзорахматов, в Кулябе - Рустам Абдуллоев, по Ленинабадской области – Хулькар Юсупов, которого затем сменил Мансур Сайфиддинов. В самой редакции начал работать довольно известный журналсит Акмал Олимов.
- Это действительно была одна из самых влиятельных газет Таджикистана. Не потому что она являлась органом ЦК КП Таджикистана и вышла на русском языке. Дело в том, что журналисты газеты знали очень хорошо экономику, промышленность, строительство, сельское хозяйство. У каждого корреспондента, в том числе и у Джонбабаева были свои эксперты, консультанты по всем этим темам. Журналисты, для уточнения каждой детали постоянно связывались с ними, учитывали их мнение, – вспоминает ветеран «Коммуниста Таджикистана» Саломиддин Мирзорахматов. – Такая практика редко встречалась в других республиканских изданиях.
За многолетнюю и плодотворную работу и в связи с выходом десятитысячного номера в 1963 году газета получила высокую награду СССР – орден Трудового Красного Знамени. Из республиканских национальных газет мало кто удостоился такой оценки. В конце 80-х годов прошлого века тираж этой газеты возрос до 120 тысяч. Всё это говорило о нарастающем интересе к ней.
Такой успех в те времена вдохновлял всех трудиться всё лучше и лучше, в том числе и регионального корреспондента Джонбабаева.
В “Коммунисте Таджикистана” Джонбабаев работал под руководством трёх редакторов, знаменитых журналистов-профессионалов, - Александра Романовича Румянцева, Бориса Николаевича Пшеничного и Владимира Петровича Наумова, которые высоко ценили его работу. В газете работали асы-журналисты Татьяна Каратыгина, Яков Нальский, Николай Софьин, Леонид Серебренников, Давид Черныш, Сергей Авдеев, Иван Семыкин, Николай Рыжаков, Тамара Зброжек, Василий Бут, Борис Павлычев, Александр Ермольев, Виктор Лысенков, Михаил Лебедев, Спартак Дадашев, Ида Сорокина, Владимир Воробьев, Тамара Хетагурова, Константин Клюткин, Григорий Клейнман, Сергей Сухоян, Галина Панырина, Михаил Лебедев. Все они - члены напористой, энергичной и профессиональной команды, где Джонбабаев в течение многих лет чувствовал себя очень уверенным и смелым, так как эта плеяда журналистов преодолевала любые трудности.
Назардод Джонбабаев, как опытнейший профессионал, считает, что журналиста его ноги кормят.
- Кабинетный журналист, газетчик, который пишет с потолка, рабочее место себе может обеспечить, однако он журналистом никогда не станет. Пока не заночуешь с чабанами на отдалённых высокогорных пастбищах, пока не попьёшь с ними чай из закопчённого чайника, не поешь с ними черствеющий хлеб, ты никогда не сможешь рассказать об их нелёгкой работе и жизни, не сможешь обрисовать их быт, не сможешь понять их проблемы…
За свою жизнь журналист Джонбабаев несколько раз побывал на Акархарском месторождении бора на высоте 4,5 тысячи метров над уровнем моря, был на уникальной станции наблюдения за космическими лучами сверхвысоких энергий в Чечекты, на месторождении драгоценных металлов Рангкуля, которое начали разрабатывать в годы Великой Отечественной войны. Знаменитая пещера Мата-Таш, окутанная тайнами и легендами, самые высокогорные озёра Памира - Каракул, Булункул, Яшилкуль, Зоркуль, Друмкуль, Сарезкуль – всё это места посещения для подготовки эксклюзивных материалов для читателей республиканской газеты. В поисках тем для публикаций побывал со специалистами на всех месторождениях драгоценных металлов в Сангворе, Сагирдаште, Баджувдара, искал легенды и ходил по высокогорьям Лоджуварддара в Шахдаринской долине, обошёл все древние крепости Памира во всех районах ГБАО. Сам организовал поход по маршруту Памирской экспедиции отряда Генерала Ионова М.Е., который в 19-м веке приехал на Памир с целью освобождения местных народов от афганского ига.
- Не забуду случай, когда мой друг Мельников - руководитель геологоразведочной партии, однажды пригласил меня посетить шахту в Рангкуле, где разведывали и добывали золото. При входе я был ошеломлён красотой и светом, исходящим из шахты. Со всех сторон радужные световые блики играли, и человеческие глаза меркли при них. Казалось, что это был золотой дворец...
Он лично побеседовал с такими историческими личностями как 115 -летний Атитан Гуломнабиев из Ваханской долины, Гулбегим Лойканнен - гражданка Финляндии таджикского происхождения, Борис Ельцин – будущий президент Российской Федерации…
Журналист очень хорошо знал место и людей, которых представлял, а на поиск интересной темы у него была просто особая интуиция. Такой дар даётся не каждому журналисту. Чтобы актуальная информация не устарела и попала на страницы газеты своевременно, Назардод часто передавал её по телефону. Экстренные заметки и информации иногда приходилось диктовать по буквам, чтобы не ошибиться, сохранить её точность и правдивость.
«ВАС ВЫЗЫВАЮТ НА БЮРО ОБКОМА!»
Для ведения ежедневной работы, выполнения профессиональных обязанностей и как представитель печатного органа ЦК КП Таджикистана Джонбабаев был обязан держать крепкую связь с Горно-Бадахшанским областным комитетом партии, который, по сути, и являлся реальным хозяином положения в области.- Не удалось бы мне написать интересные и хорошие материалы из самых отдалённых мест, если бы обком партии не выделял мне своевременно автомобиль. Обком всегда прикреплял журналистов к делегациям, приехавшим из центра республики или страны для решения самых важных социально-экономических вопросов. Это общение было полезно местным журналистам для саморазвития. Они невольно слышали разговоры, обсуждения гостей Горного Бадахшана, по пути общались и получали разъяснения на многие интересующие вопросы. Обком действительно уважал, ценил журналистов и дорожил их работой. Каждая моя заметка, аналитический материал, фельетон и другие материалы, где звучала критика, обсуждался в кишлаке, на предприятии, вплоть до обкома. Ответственные организации разного уровня, иногда и сам обком своевременно готовили ответ, который отправляли в газету и мне.
Но это никогда не давало мне права обходить критикой работу самого обкома. Помню, во времена покойного Моенша Назаршоева, я сильно критиковал работу органов, осуществляющих контроль в сфере торговли, их кадровую политику, и конечно задел обком ГБАО за то, что ответственные руководители обкома на это всё закрывали глаза. Напечатанный материал вызвал большой резонанс. И вдруг телефонный звонок: «Вас вызывают на бюро обкома!».
Так как собранных фактов мною было достаточно, я построчно доказал приведённые факты в статье. Затем под рубрикой «Возвращаясь к напечатанному» вновь поднял этот вопрос. Обе статьи широко были обсуждены, и все факты подтвердились. Дело закончилось тем, что всё руководство горпо, облпо было снято с работы.
Газеты тогда являлись помощниками в жизни людей для решения многих их жизненных проблем. Бывало, когда ко мне, как к собкору, приезжали люди с мест, проблему которых отказались решать различные инстанции и учреждения.
Однажды с письмом на адрес «Коммуниста Таджикистана» ко мне приехал бывший рабочий, пенсионер и инвалид из кишлака Барвоз Шугнанского района, наивно, но искренне ищущего правду. Пенсионер жаловался, что у него очень трудное положение дома, его сына, который работал в местной школе сторожем, призвали в армию. Пенсионер хотел, чтобы на работу на место его сына взяли дочь, которая также являлась безработной. Как мне рассказал старик в беседе, он до прихода ко мне, оказывается, обошёл все руководящие партийные и советские органы Шугнанского района и ГБАО. Он просил, что если даже невозможно восстановить справедливость, хотя бы убедили его, что «правда существует».
Выслушав его, затем уточнив его действительное социальное положение и изучив ситуацию, я тут же написал критический материал в нашу газету и сильно покритиковал обком и названные партийные организации. После появления статьи в газете, возник большой переполох, некоторые ставили вопрос таким образом: разве можно ставить интересы простого рабочего выше руководителей разного ранга области? Вот и прозвучал телефонный звонок. «Вас вызывают на бюро обкома!».
- Это как, из-за какого-то простого рабочего критикуете целый обком? – угрюмо обратился ко мне первый секретарь обкома ГБАО Мухиддин Заиров. – Я, заранее готовый к таким вопросам, начал приводить аргументы. При обсуждении ссылался на то, что советская власть - это власть простого народа, власть рабочих и колхозников, и потому мы должны защищать их права. Моя аргументация была принята ЦК КП Таджикистана. Человек этот сохранил веру в правду. Так, обком партии был вынужден согласиться с мнением журналиста, одновременно сохранив честь партии и правительства. Проблема рабочего пенсионера было решена, директор школы наказан.
Работу журналистов ценили за достоверность и взвешенный подход к подготовке материала. Между журналистами и партийными организациями не было каких-то антагонистических противоречий. Напротив, работа журналистов ценилась, местные власти не мешали им в профессиональной деятельности. Сами люди также верили журналистам, которые являлись верными посредниками между обществом и властью. Куда бы ни ездили руководители обкома, всегда брали с собой журналистов. Они работали открыто, не пытаясь скрыть что-то от представителей прессы.
Однажды, с целью расширения посевных площадей в пойме реки Пяндж, облисполком ГБАО приказал выкорчёвывать все существующие деревья тутовника и грецкого ореха. Хотя эти деревья не только поддерживали природный баланс, местную экологию, украшали ландшафт, и в течение веков обеспечивали местное население питательными витаминными продуктами.
Облисполком аргументировал своё решение тем, что эти деревья никто не посадил, они бесхозные, от них падает тень на колхозные поля.
За короткое время были уничтожены тысячи старейших деревьев. Узнав о положении, собкор «Коммунист Таджикистана» отправился на место события.
Его срочная проблемная статья доказала, что поголовное выкорчёвывание этих ценных деревьев принесёт больше вреда, чем пользы. Он осветил все полезные моменты для существования деревьев с точки зрения экономики, экологии, здоровья, национальной культуры и т.д. Очень скоро от ЦК КП Таджикистана пришло указание прекратить эту сельскохозяйственную вакханалию.
КОЛЛЕГА О КОЛЛЕГЕ
Саломиддин Мирзорахматов, бывший собственный корреспондент «Коммунист Таджикистана» по Курган-Тюбинской области, ныне житель Республики Казахстан.- Моё знакомство произошло с этим автором ещё в мои студенческие годы. Его публикации отличались краткостью, новизной и собственным стилем. Он всегда писал небольшие, короткие материалы, но ёмкие по содержанию. И так появилась у меня привычка - при получении свежего номера «Коммунист Таджикистана» сначала искать информации Н. Джонбабаева.
Вместе в одной газете я с Назардодом Джонбабаевым работал семь лет: с 1985 до 1992 года. Однако получилось так, что в течение этого времени, мы ни разу не встретились лично. В Душанбе, где бы могла состояться наша встреча, он приезжал очень редко. Всё время находился на постоянном месте жительства – в Хороге. Может быть, он приезжал в Душанбе, когда меня там не было. То есть, я знал моего коллегу по перу только по его публикациям.
В «Коммунисте Таджикистана» существовала традиция - каждые две недели подытоживать результаты работы творческого коллектива редакции и выявлять самые лучшие материалы.
Несмотря на то, что ехать мне до Душанбе было далеко, каждый раз старался приехать на такие летучки. И я всегда испытывал приятное удивление, когда большинство материалов, написанных Джонбабаевым, признавались коллективом лучшими и располагались на специальной доске.
Джонбабаев целиком и полностью был газетчиком, который очень хорошо знал своего читателя. Он умел профессионально писать о социально-культурной среде Горного Бадахшана. Его зарисовки, репортажи открыли перед читателем новый мир. Он в разных жанрах рассказывал об уникальной красоте природы Памирских гор, о древних памятниках культуры Горного Бадахшана, о его природе, истории. Его материалы всегда украшали культурную страницу газеты, которая называлась «Дастархон» (скатерть). Когда описывал всю эту красоту, читатель невольно погружался мир природы гор. Он умел искусно преподнести новости, очень кратко и по существу умел излагать суть дела в нескольких строках.
- Легко ли быть собкором в Хороге? Молодые сотрудники, приехавшие на практику или работать по направлению, не скрывали своей зависти. Мол, хорошо вам вдали от редакции: когда хочешь - просыпаешься, вздумал на рыбалку – езжай, и пиши там, на природе, свои впечатления.
Отчасти так. Но раскрепощённый от редакционного контроля в своём регионе собкор мог заразиться, как поговаривал наш редактор Борис Пшеничный, «ничегонеделанием».
Кроме того, для собкора трудна была работа тем, что почти на каждом перекрёстке, за каждым поворотом сталкиваешься с родственниками, друзьями, знакомыми, которых может задеть даже маленькая критическая заметка. Но он ведь писал смело, профессионально, разбирая слабые показатели в той или иной отрасли, вынося на передний план проблемы, из-за которых появлялись те самые недостатки. Да и областное руководство, хоть и проявляло своё уважение к собкорам республиканских газет, могло показать и своё неудовольствие…
Однажды редактор, сделав замечание за низкие показатели по объёму сообщений и статей из области, привел в пример Назардода Джонбабаева, собкора по ГБАО, посоветовав ознакомиться с показателями на доске лучших публикаций. Его хвалил даже вечно ворчливый, но объективный заведующий сельхозотделом Ермольев.
Информация о дотационном регионе, с малым количеством предприятий, с труднодоступными районами и отдалёнными высокогорными хозяйствами, чаще всего публикуется на страницах газеты «Коммунист Таджикистана». Первый раз, познакомившись в редакции, когда собирали собкоров на совещание, я не ожидал, что встречу не почтенного, гордого аксакала, а добродушного, с приятной улыбкой человека, назвавшего себя по имени. А ведь старше меня на 15 лет.
Именно тогда он объяснил мне причину того, почему так мало стало на Памире блюд из плодов тутовника. Ведь их было с десяток наименований, среди которых были даже лепёшки!
Погоня за увеличением производства коконов для текстильной промышленности принудили горные хозяйства (и не только в ГБАО), больше внимания уделять заготовке кормов для шелкопряда. При этом сторонники этой политики не учитывали, что в горах в сезон кормёжки холоднее, нежели в долинах. Так появилась и моя заметка. Он же превосходно знал, разбирался практически во всех проблемах Памира.
Очень хотелось бы, чтобы у наших молодых журналистов всегда были рядом вот такие наставники как Назардод…
После выхода на пенсию Назардод Джонбабаев стал советником действующих СМИ на Памире. В годы гражданской войны в Таджикистане (1992-1997) почти не было случая, чтобы действующие СМИ ГБАО нарушили гуманные принципы журналистики, чтобы в них звучал призыва к войне или нестабильности. Джонбабаев всё время работал с руководителями СМИ, молодыми журналистами.
В семейном архиве Джонбабаева очень много грамот, медалей, похвальных листов. Назардод Джонбабаев является персональным пенсионером Республики Таджикистан.
Однако самое большое его признание - это уважение людей и его читателей к нему, как к Журналисту.
В его подготовленных и напечатанных книгах «Памирские зарисовки», «Сборник пословиц и поговорок Бадахшана», «Баллада о камне», «Памирские мифы и зарисовки. Жемчужины востока» подводятся итоги его жизни в виде воспоминаний, наблюдений, человеческих историй, легенд горных таджиков, поучительных рассказов.
- За всю свою жизнь я понял, что Памир это не просто грандиозное нагромождение камней. Эта маленькая точка на земле, за которую в течение последних веков вели сражения величайшие государства мира, и эта борьба до сих пор продолжается в том или ином виде. В настоящее время, когда в результате изменения климата всё больше ощущаются проблемы нехватки воды в Центрально-Азиатском регионе, геополитическое и географическое расположение Горного Бадахшана приобретает ещё больше значение.
Я не забуду слова нашего Президента, уважаемого Эмомали Шариповича, который на одной из своих встреч с интеллигенцией нашей области назвал Памир живым музеем страны. Здесь живут древнейшие таджики. Главный признак их древности – сохранившиеся древнейшие индоевропейские, то есть староперсидские языки. Существование многоязычия в нации - признак её богатства. Глава государства также предрёк Памиру стать золотыми воротами Таджикистана.
Я вижу и уверен, скоро мы всё это увидим своими глазами. Самые острые проблемы гор – дороги, связь и электрификация постепенно находят своё решение. Все другие отрасли напрямую зависят от них.
Памир славен недрами, богатство которых могут обеспечить страну на тысячу лет. Однако самое главное богатство Горно-Бадахшанской автономной области - это его люди. Их надо ценить даже только за то, что они живут и работают в жёстких условиях Памира, и при этом они не просто жители этого региона, по сути, они являются пограничниками, охраняющими эту огромную территорию Таджикистана.
